Она связала мне руки своими колготками

Но были в моей жизни моменты, когда мое желание могло осуществиться. И оно осуществилось, но не совсем так, как мне мечталось. И вот некоторые истории с большой долей фантазии – как бы оно могло быть.

Родители мои с самого детства отправляли меня на лето в деревню, к бабушке.
Туда же приезжала моя двоюродная сестра Люба, младше меня на пол года со своим братом Славой.
Жили мы дружно, в деревне были и другие мальчишки и девчонки, так что не скучали.
В этот год Люба приехала одна, из взрослых была одна бабушка.
Дом был большой, потому спали мы в отдельном помещении, называемом «зимовка» с двумя комнатами, а бабушка в другом, рядом с печью, которую она утром топила.
Устроились мы с полным комфортом, нам никто не мешал, приходили и уходили гулять с ребятами и днем и вечером до поздна.
С любой я встречался в деревне каждое лето, а в городе иногда я бывал у них в гостях, реже – она у нас.
По вечерам, перед сном рассказывались разные истории, в то время я много читал и мне было чего рассказать о прочитанных историях.
То, что в этот раз мы были только вдвоем, ещё больше сблизило нас.
Телевизора тогда там не было.
Говорили мы о многом, но о своей тайне я не рассказывал никому и никогда.

Вот только однажды я приготовил веревку и попросил Любу связать мне руки.
Она, не задавая вопросов, взяла веревку и крепко связала мои протянутые руки спереди.

Я даже удивился, как легко это у нее получилось. Я улегся в свою кровать и минут через пять, с помощью зубов, развязался. А развязать узел я смог только потому, что он был завязан сверху.
Поскольку при этом возникла эрекция, я просто показал свободные руки и затих. Люба ничего не стала расспрашивать.

Комната Любы была рядом с моей , вход был из моей, там была отдельная дверь.
Это был, своего рода, чулан.
Там были несколько сундуков с бельем и кровать, на стенах были вешалки для одежды, на которых висели Любины платья.
Конечно меня огорчало, что ее платья мне малы, но однажды я залез в сундук и обнаружил там пояс для чулок, чулки, платки и др…
Я не удержался и тут же примерил его – в самый раз, на голову повязал платок, связал себе ноги чулком и только начал мастурбировать, как в комнату зашла Люба.

И что это ты делаешь? Зачем взял мои вещи? Тебе что нравится женское белье? Я стоял красный как рак…., мне было стыдно.
Не рассказывай никому, попросил я Любу…. Мне было безумно стыдно…
Люба внимательно смотрела на меня.
Да не бойся ты, я не скажу никому…, ты же брат мне.
Ты мне ничего плохого никогда не делал…, правда я знаю, что ты иногда подглядываешь за мной.
Она помолчала…, только ты пока не трогай мои вещи сам…, надо подумать и поговорить.
Я подумаю как тебе помочь.
В этот вечер разговор не клеился, я переживал, а Люба вела себя так, как будто ничего и не видела.
Несколько дней прошли как обычно, и я успокоился. Похоже что ни ребята ни девчонки не узнали мою тайну.

Но через какое-то время, когда ушли к себе, она сама предложила мне связать меня.

В этот вечер на улице шел дождь, мы уже поужинали.
Я валялся с книжкой на своей кровати и читал.
Тут пришла Люба, помогавшая бабушке помыть посуду.
Она походила по комнате, поглядывая на меня. И вдруг сказала: «давай я тебя свяжу» и продолжила — «бабушка ушла к родственникам, будет поздно, к нам она не зайдёт. «.

От этих слов меня просто затрясло. В голове метались обрывки мыслей, тело вибрировало мелкой дрожью.
К горлу подступил комок. я не мог ничего произнести.
Было и стыдно, радостно и тревожно.
Чувства бушевали внутри и я знал, что нельзя отказываться. весь мой организм желал этого.
Руки сами протянулись к Любе, а голова просто кивнула.
Похоже Люба тоже волновалась, ожидая моего ответа.

А в этот момент она улыбнулась и скомандовала – снимай рубашку и пошли в мою комнату.
Там она туго связала мои руки старым чулком, затем веревкой привязала их к металлической спинке кровати.
Это была большая старая двух-спальная кровать, я занервничал, догадываясь что будет дальше. Но было поздно, руки уже привязаны…, Люба достала платок и завязала мне глаза.
Так тебе будет спокойней, вторым платком она туго повязала мою голову.
А затем я почувствовал что она стащила с меня штаны вместе с трусами.
Инстинктивно я подтянул колени к груди, но мои лодыжки уже связывались вместе чем то мягким, но прочным.
Потом я почувствовал как мои ноги вытягиваются, другой веревкой Люба их привязывала к спинке.
Оба платка Люба с меня сняла…, я лежал совершенно голый в её кровати с привязанными к спинкам, руками и ногами.
Она откровенно и не стесняясь разглядывала мое вставшее «хозяйство».
Я задергался на кровати… Да ладно тебе, сказала Люба – сейчас прикрою тряпочкой.
Ты полежи пока подумай…, готов ли ты к откровенному разговору. В твоих интересах рассказать мне абсолютно всё о своих фантазиях.
Имей в виду, что если я не услышу всю правду, я тебя не развяжу. Кое о чём я догадываюсь и у меня есть и свои планы на тебя….
Если наши интересы хоть как — то пересекаются, может получиться хорошая Игра.
Она накинула белую тряпочку на мою плоть и вышла.

Скоро я успокоился, лежать было удобно, привязан я был надежно и мягко.
Вошла Люба и я постепенно разговорился, рассказал ей практически всё.

О том, что меня буквально завораживает вид женской одежды…, однажды я был у них в гостях и увидел в приоткрытой кладовке большую кучу из платьев, кофточек…, все такое цветное, яркое…, нарядное. Как я жалел, что у меня нет родной старшей сестры, чья одежда подходила бы на меня….
На эту тему я часто мечтал.
При этом мне очень нравились девочки, себя я видел всегда мальчиком, но во власти девочек.
Был я очень робким и закомплексованным, просто подойти к девочке и сказать хоть слово, было выше моих сил.
Всегда, когда я сам одевал на себя что нибуть женское, в конце меня ждало разочерование. Я презирал и ненавидел себя за свою «слабость».

Не было главного элемента – ДЕВОЧЕК, которым бы нравилось играть в мои игры.
Это как в шахматах — играя сам с собой, получить удовольствие невозможно.

Девчонки жили в моих фантазиях – там меня похищали, переодевали, связывали и я жил в плену, где любая девочка могла делать со мной что угодно.
Естественно не причиняя мне физических мучений и не делая со мной того, чего я не мог выдержать.
И в тех же фантазиях я пытался при малейшей возможности бежать, избавившись от женской одежды.
Но если бы мне это удалось, я стал бы мечтать, чтобы меня поймали и наказали за побег.

А Люба рассказала, что а всегда мечтала о младшей сестричке, с которой она могла бы играть, та бы её слушалась во всём и всегда …, но у Любы сестра была старше её на 7 лет, и это большая разница.

В общем, мы пришли к соглашению, что я становлюсь её младшей сестричкой.
Это будет Игра, которую всегда начинает и заканчивает только Люба.
Сопротивляться и пытаться сбежать я могу только тогда когда я уже переодет и связан.
А на время одевания и связывания, я абсолютно послушен или я приглашу всех деревенских девчонок.

Начинается игра с момента, когда мне на голову накидывают платок.

Никакие отговорки не принимаются, кроме угрозы быть застигнутыми посторонними.

Тут Люба повязала на мою голову большой платок с желтыми цветочками, завязав концы сзади на шее.

Теперь ты мой пленник, сейчас я превращу тебя в девочку.
К твоему сведению, в доме полно женской одежды, в том числе платья, юбки, даже форма школьная моей старшей сестры.

Кстати это было время (моей юности), когда все девочки и женщины в деревне носили исключительно платки, платья и юбки.

А старая одежда из городских квартир не выкидывалась, а привозилась в деревню. Кроме того у бабушки было три дочери – наши матери. Их девичья одежда тоже хранилась в доме.
Что из одежды тебе нравится?
Я прошептал — ВСЁ.

Тут Люба стала доставать из сундуков платья, юбки, кофты и т.д., прикладывая их к моему голому телу и откладывала в сторону одежду моего размера.

Итак, платок на голове – Игра началась, согласен?
Я кивнул.
Люба развязала мне ноги и одела на меня плотные, обтягивающие панталоны. Сверху пояс с резинками и чулки.
Затем развязала руки и подобрала лифчик, подложив тряпочки. Сверху одела ночную сорочку и нарядила меня в желтое красивое платье с глухим воротом, с застежками сзади.
Она явно любовалась своим творением.
Ах да, совсем забыла, тебя же связать надо, хотя бы руки, чем бы помягче….
Она свернула платок и связала мои руки сзади, и привязала к ним ещё и веревку.
Значит так: с сегодняшнего дня и навсегда я назначаю тебя моей младшей сестренкой — Машей.

Маша — очень хорошая девочка, но у неё серьезная проблема с психикой.
Ей кажется, что она не девочка, а мальчик и она не хочет носить платья. Она всё время пытается убежать.
А куда бежать, я же точно знаю, что ты моя сестра.
Я не могу допустить, чтобы ты убежала и потерялась, придется тебя привязывать. И я все время буду контролировать, чтобы ты носила только девичью одежду.
До тех пор пока ты не поправишься и не вспомнишь, что ты девочка и тебе только кажется, что ты мальчик.

Так, что Машенька извини, но тебе придется потерпеть.
Ручки не болят. Вот и хорошо.
Сейчас мы пойдем погуляем немного.
И мы пошли, при движении резинки пояса натягивались, платье скользило по ногам..
Ощущения были необычные и приятные, немного давил лифчик, платок плотно обтягивал голову.
Мы подошли к зеркалу…, если бы не лицо, то там отражались две девочки в платочках.
Только у одной связаны руки, а другая держит в руках веревку.

Сейчас мы попьём чаю, она усадила меня на стул, обмотав веревкой спинку стула и завязав узлом.
Пока она грела чай, Маша сидела смирно, только ноги в коленях не хотели быть вместе. Принеся чай, Люба это заметила, — придется и коленочки связать, пока не привыкнешь.
Она сняла свой платок и свернув его связала колени.
Потом Машу напоили чаем и повели к себе. Идти было не очень удобно, но терпимо.

Источник

Она связала мне руки своими колготками

Да, не сегодня. За это он был ей благодарен.

— В таком случае, пойдем.

С коротким поклоном он открыл перед ней двери своей комнаты. Она переступила порог, впервые в качестве жены. Не сдержавшись, сцепила руки перед собой в замок, но тут же опомнилась и опустила их вдоль тела. Глаза ее по привычке уперлись в ковер.

Граф закрыл за собой двери. При виде несчастной, напряженной жены, в нем поднялись все его темные страсти, но он умел держать их в узде и выпускать на свободу постепенно. И потому он не стал подходить к ней. Вместо этого сначала налил себе вина. С бокалом в руке подошел к Джоанне. Невинная невеста, да и только. Он усмехнулся, смочил палец в вине и этим пальцем не спеша провел по ее верхней губе. Джоанна тяжело сглотнула.

— Посмотри на меня, — приказал он. Она подняла на него свои тревожные глаза. Он снова смочил палец в вине и провел по ее второй губе. Теперь ее рот был расслаблен, а губы мягкими. Он не стал сдерживать свое желание поцеловать эти губы. Возможно, впредь ему придется сдерживать множество своих желаний, но к чему избегать поцелуев? Да, они свидетельствуют о некоторой нежности, о близости, но он не боялся этого. В одной руке у него был бокал, другую он положил на талию Джоанны, не для того, чтобы прижать женщину к себе и вовсе не для того, чтобы помешать ей вырваться, если вдруг она захочет этого, а для того, чтобы почувствовать ее настроение.

Ее губы отвечали на его поцелуи, а напряжение уходило из ее тела. Довольный результатом, он отстранился и несколько холодно улыбнулся. До сих пор у него не было никаких планов на брачную ночь, но во время поцелуя множество разных видений заполонили его мозг, и некоторые из них он собирался воплотить в жизнь в эту ночь.

— Я не смогу справиться сама, милорд. Прошу вас…

Он помог ей снять конструкцию.

— Руки за спину, — шепотом приказал он, проведя указательным пальцем по ее щеке.

Он достал из ящика давно припасенные черные ленты. Одной из них связал ее запястья за спиной. Другой закрыл ей глаза. Третью обвил вокруг ее шеи, благоразумно оставляя припуск, и спустил за спиной к запястьям. Контраст белоснежного подвенечного наряда и черных лент был совершенен.

Джоанна поначалу испугалась, когда он завязал ей глаза, потому что ей не нравилось находиться в неведении относительно его чувств и намерений, но он сделал это не очень тщательно, так что осталась небольшая щель, в которую она могла подглядывать. В эту щель Джоанна могла разве что следить за его передвижениями по комнате, что, впрочем, не давало ей никаких преимуществ, ведь она не собиралась убегать от него. И все равно так ей было намного спокойней.

Она увидела, что его ноги двинулись по направлению к креслу, потом услышала, как он садится.

— Подойди ко мне. Достаточно. Встань на колени. Голову опусти на пол.

В этот раз он остановил Джоанну, прежде чем она встала между его ног. Она устроилась на полу так, как он сказал, старательно прогнувшись в спине. В этой позе, она знала, главной была попка. Эта поза, впрочем, давала ей одно преимущество: повернув голову, теперь через щель в своей повязке она могла видеть его лицо.

Повисло минутное молчание, но Джоанна не беспокоилась по этому поводу. Она знала, что граф наслаждался зрелищем.

Он потянулся, схватил ее юбки и откинул их на спину Джоанны, чтобы открыть для себя более интимный вид. Под платьем оказались только чулки, без всяких панталон. Он усмехнулся.

Джоанна не поняла, остался он доволен или нет.

— Ты весь день проходила в таком виде?

— Нет, милорд. Я сняла панталоны в последний раз, когда была в дамской комнате.

— И никто ничего не заметил?

— Надеюсь на это, милорд.

— Я не заметил, даже когда освобождал тебя от этого сооружения, — он кивнул в сторону кринолина.

Джоанна не знала, намеренно он успокоил ее или случайно, но его слова разрешили по крайней мере одно из сомнений в ее душе.

— Раздвинь ноги пошире, — услышала она и неторопливо выполнила указание. Стоило Джоанне пошевелиться, лента, накинутая на шею, натянулась, напоминая о своем присутствии. Она перевела дыхание. Граф ногой приподнял ее руки у нее за спиной, заставляя Джоанну прогнуться еще сильнее. Она не поняла, зачем он это сделал. С одной стороны, возможно, чтобы усилить ее неудобное положение. С другой стороны, так лента на шее меньше натягивалась и даже провисала.

Его нога переместилась на ее попку. Она почувствовала, как граф гладит ее ногой, и подумала, что должна была при этом почувствовать унижение, но ничего подобного не произошло.

— Повернись ко мне, — приказал он. Не поднимаясь с пола, Джоанна неловко развернулась. Раньше она стояла к нему боком, теперь вынуждена была повернутсья задом.

Его ладони легли на ее обнаженную плоть. Кажется, такая поза была любимой у ее нового мужа: чаще всего он играл с ней и брал ее именно так, сзади. В общем, ничего страшного.

Почувствовав ставшие уже привычными прикосновения его пальцев, Джоанна окончательно расслабилась. Да, сегодня он играл с ней чуть дольше обычного и к тому же завязал ей глаза, но так и не сделал ничего по-настоящему ужасного. Стоило ли бояться?

Через некоторое время он принялся не спеша освобождать ее от лент. Снимая повязку с ее глаз, он приподнял ее подбородок и внимательно посмотрел в ее глаза, пытаясь оценить ее реакцию на сегодняшнюю ночь. Джоанна часто моргала, не улыбалась, и он так и не смог понять, о чем она думает.

— Благодарю вас, милорд, — на всякий случай произнесла Джоанна, не поняв, чего он ждет от нее. Он криво усмехнулся, и Джоанна поняла, что не угадала. Но он тут же поцеловал ее в губы, медленно и со вкусом, не дав ей времени подумать о своей ошибке. После этого поцелуя ей захотелось повторить свои слова, теперь уже искренне, но она не посмела. Облизнула губы и промолчала. Граф, впрочем, прочитал ответ в ее глазах.

Он принялся раздевать ее, пользуясь каждым удобным случаем, чтобы как следует рассмотреть и потрогать то, что открывалось ему. Джоанна не смущаясь, спокойно, поворачивалась, поднимала руки и ноги, не пытясь помешать ему. Раздев ее догола, он с сожалением провел пальцем по ее обнаженной спине.

— Где твоя ночная рубашка?

— Надень ее и возвращайся ко мне.

Через десять минут, поспешно приготовившись ко сну, она вернулась в его покои. Ее муж находился в постели, задумчиво глядел в потолок. Джоанна остановилась на пороге, он повернул голову в ее сторону.

— Иди сюда, — позвал он. Джоанна забралась в кровать с другой стороны и легла под одеяло, устроившись на расстоянии от него, уложив руки поверх одеяла, словно бесчувственная кукла. Граф усмехнулся, перекатился к ней и поцеловал ее в губы. Потом посмотрел ей в глаза. — Ты не возражаешь против того, чтобы спать со мной?

Он едва заметно поморщился и ничего не сказал, кроме «хорошо», но она поняла, в чем ее ошибка, и дала себе зарок в следующий раз в подобной ситуации назвать его не милордом. Но… по имени? Нет, это немыслимо. Гримстон? Нелепо. И что остается? Милый? Любимый? Нет, нет, нет…

Оказалось, что засыпать вдвоем очень просто и даже приятно.

Разбудило графа жалобное поскуливание. Спросонья он подумал было, что дети притащили в дом щенка, который позже убежал от них и потерялся. Открыв глаза, он понял, что за окном еще ночь и что звук доносится с кровати. Когда же поскуливание повторилось, он окончательно осознал, что исходит оно от женщины, лежащей рядом с ним в кровати.

Он склонился над ней.

Она только еще больше свернулась клубочком, обхватив себя руками и снова жалобно заскулила. Он подумал, что, возможно, ночью как-то умудрился обидеть ее во сне. Он никогда не видел ее такой жалкой.

— Джоанна… — он осторожно коснулся ее плеча. Она вскрикнула в полный голос, дернулась, как от удара, и села на постели, тяжело дыша.

— Джоанна… — снова позвал он. Она огляделась.

— О-о-о… — тихонько выдохнула она, и с этим звуком из нее будто разом ушел весь воздух. Итак, это не из-за него, ибо осознав, кто находится рядом с ней, она расслабилась. — П-простите, пожалуйста. Я… я, наверное, разбудила вас.

Источник

Вам также может понравиться

Программатор pickit2 lite своими руками

Проекты : Программаторы и отладочные платы PICkit-2

06

Программатор pic контроллеров своими рук

ПРОГРАММАТОР ДЛЯ PIC Данное устройство —

010

Программатор pic avr usb своими руками

USB программатор PIC своими руками Собираем программатор

08

Программатор omega собрать своими руками

CnCLab Программатор микроконтроллеров MTRK Omega Mtrk —

06