Вышиваем бисером серьги по мотивам картины Климта «Поцелуй»
Хочу предложить вашему вниманию свой первый мастер-класс. Он будет посвящен вышивке бисерных серег по мотивам картины одного из моих любимых художников — Густава Климта «Поцелуй». Это, наверное, самая известная его картина, всплывающая в памяти у каждого при слове «Климт».
Что потребуется для воспроизведения фрагмента шедевра Климта в бисере:
1. Основа для вышивки: фетр, флизелин в несколько слоев, основу покрасить в золотой цвет.
2. Бисер 15/0 японский и/или 13 чешский. У меня была смесь чешского 13 и японского 15. Цвета: золотой матовый и два блестящих, натуральные непрозрачные розовый, красный, синий, голубой, белый, желтый, несколько оттенков зеленого.
3. Кожа натуральная бежевого или желтого цвета.
5. Краска акриловая золотая.
6. Иголки, ножницы, клей.
7. Швензы золотого цвета.
Для начала выложу картинку для понимания того, что в общем и целом мы будем стараться воспроизвести.
Я взяла за основу эскиза центральну часть композиции. Условно разделив ее на две части — женскую, с цветочками и маловым золотом и округлыми формами, и мужскую — черно-бело-золотую, бестящую, с прямыми линиями узоров. Эскиз серьги:
Основа серьги будет 3х4 см. Чертим на картоне основу, скругляем уголки, вырезаем в двух экземплярах, чтобы потом наклеить под вышивку для жесткости.
Грунтуем золотой акриловой краской основу для вышивки. Желательно сделать это заблаговременно, чтобы она успела полностью высохнуть. На загрунтованной поверхности размечаем по вырезанным шаблонам контуры будущих серег и обозначаем основные контуры рисунка. Делаем будущие серьги зеркальными относительно друг друга.
Приступаем к вышивке. Я начинала вышивать с «женской половины» — матовым золотом и цветочками. Для начала по центральной разделительной линии надо проложить бисерный ряд, чтобы детали будущей композиции не наезжали друг на друга.
Теперь на размеченных округлых фрагментах начинаем вышивать бисером цветы. Делаем колечко из шести бисерин, пришиваем его к основе, прихватываем по краям, чтобы не топорщилось. В серединке пришиваем желтую бисеринку. Таким образом делаем несколько разноцветных фрагментов.
Теперь между цветами пришиваем зеленые бисеринки.
Аналогичным же образом вышиваем нижний фрагмент.
Теперь от одного из углов полукружиями начинаем заполнять фон золотым матовым бисером. Я начинала заполнение фона от трех уголков, в результате все ряды сошлись в центре. В золотой фон я сделала небольшие вкрапления цветных бисеринок.
Мы закончили вышивку «женской половины» серьги и переходим к «мужской». Там мы будем использовать блестящий золотой бисер двух оттенков: золотой стеклярус, half-Tila черного цвета, cubes черного, белого и золотого цвета, а также бисер непрозрачный белого, желтого и черного цвета.
Для начала пришиваем четы три half-Tila, они у нас наиболее крупные и значимые элементы этой части
Теперь обшиваем «мужскую часть» по контуру и начинаем вышивать ее, придерживаясь вертикальных линий (их даже можно прочертить на основе карандашом).
Продолжаем вышивку, сохраняя вертикальность рядов.
После того, как вся площадь будет вышита, деталь аккуратно вырезать, близко к краю, но не задевая нитки (согласитесь, будет чертовски обидно после стольких трудов обрезать какую-нибудь важную ниточку).
Наклеиваем на изнаночную сторону вышивки наш картонный шаблон, предварительно чуть-чуть обрезав со всех сторон, а потом вместе с ним сажаем на кожу.
Вырезаем заготовку вместе с кожей, аккуратно срезаем все неровности. Обрабатываем край «американским» (как бы не патриотично это не звучало) способом, то есть укладываем бисерины плашмя.
Посередине заготовки на бисерной петельке пришиваем швензу, проходим ее ниткой два раза для крепкости.
Заканчиваем окантовку серьги бисером. Убеждаемся, что все красиво и хорошо сидит на ухе.
А теперь самое сложное! Надо сделать вторую серьгу. Как вы помните, она дожна быть с зеркальным рисунком относительно только что изготовленной, а эта зеркальность немного ломает мозг, во всяком случае, мне вот ломает 🙂 Хорошо, что Климт творил в эпоху модерна, так что, 100% зеркальное отражение не требуется, надо только, чтобы разница сильно не бросалась в глаза.
Я оставлю вас, дорогие читатели, за этим увлекательным занятием на пару часов, и как Джонни из «Человека с бульвара капуцинов» сделаю монтаж 🙂
Вот их у нас уже целых две. Кажется, они даже не сильно отличаются.
Такие вот получились сережки. Должна сказать, что практиковалась я на кулоне, на нем отрабатывала рисунок и технику вышивки. Теперь надо сравнить серьги с кулоном, гармоничный ли ансамбль составляют.
Всем спасибо, кто дочитал до этого места, надеюсь, мастер-класс вам понравился.
Источник
Климтомания!
Добрый день, дорогие друзья! Надо ли говорить, что мое настроение просто зашкаливает!
На Ярмарке мастеров началась неделя уникального художника Густава Климта, стиль работ которого находит отражение в моей душе. Его картины вдохновляют меня настолько, что, пожалуй, эта неделя — моя самая любимая!
Символизм – основная черта выдающихся работ Климта. Отвлеченные понятия и символы аллегорически представлены в его полотнах. Игра с линиями, причудливые орнаменты, свобода выражения мыслей и создания образов. Работы Климта подчеркнуто декоративны.
Любовь к Климту семимильными шагами идет по Европе, и эта лавина накрывает и Россию. Все больше людей хочет картину в этом неповторимом стиле, все больше людей мечтает видеть себя на известных картинах в окружении орнаментов и золота.
На Ярмарке мастеров, пожалуй, у меня наибольшее число картин в стиле Климта среди других художников. Это неслучайно. Ведь на этих картинах техника ассамбляжа, столь обожаемая мною, может соседствовать с живописными элементами. Наличие орнаментов, завитков, восточных элементов, разнообразие форм, обилие красок, большое количество золота. Если бы я жила во времена Климта, я бы стала его ученицей.
Стилистика этого художника стала наиболее полно раскрываться в моих работах примерно полгода назад.
Это картины в технике коллажа, созданные на заказ для моих прекрасных покупательниц. Вдохновением к работам послужила картина «Адели Блох-Бауэр»
Вдохновением к созданию этой картины послужила «Юдифь».
Картины, созданные на заказ, под впечатлением от «Поцелуя» Густава Климта.
Картина в технике ассамбляжа с добавлением объемных красивых страз.
Семейный портрет
Одним из самых интересных направлений творчества я считаю абстрактные картины, созданные по впечатлениям от работ Климта.
Это объемные картины в технике ассамбляжа
«Калейдоскоп»
«Калейдоскоп. Вечернее солнце»
Диптих картин «Климт»
Интерьерная картина «Климт»
Источник
Густав Климт: «Нравиться многим — зло»
«Каждому времени — свое искусство. Каждому искусству — свободу», — девиз австрийских художников, пресыщенных обветшалым, официально признанным академизмом и вдохновлённых новыми течениями в искусстве, взбудоражившими Европу конца 19 — начала 20 века. Сегодня речь пойдёт о модерне, получившем в Австрии название «Венский Сецессион» (от немецкого Secession — отделение, обособление) — австрийский вариант Югендстиля.
Общество австрийских модернистов возникло в 1887 году, объединив в своих рядах виднейших архитекторов, художников, прикладников, иллюстраторов, писателей и поэтов. В отличие от академического искусства, тяготеющего к реализму и историзму, модерн ставил во главу угла символ, ставший ядром модернистской концепции и источником художественного своеобразия. Модернисты стремились проникнуть за завесу видимой реальности, постигнув её скрытое символическое значение. Они ставили перед собой задачу обнаружить присутствие таинственного, непостижимого слоя бытия, скрытого по ту сторону привычного, и запечатлеть его с помощью мифологических образов, аллегорий, ассоциаций и символических образов. Объёмное, реалистичное представление уступило место декоративному, плоскостному, со своей собственной, весьма сложной, системой знаков, смысл которых раскрывался лишь в контексте и во многом зависел от самого зрителя, от его, так сказать, бэкграунда.
Сердцем Венского Сецессиона стал журнал «Ver Sacrum» (Святая весна), публикующий литературные и художественные работы сецессионистов, в том числе стихи Рильке и иллюстрации Климта.
«Сонеты к Орфею» Райнер Мария Рильке
перевод Карена Свасьяна
Спелость груши, яблока, банана,
ягоды. О, что за разговор
смерть и жизнь ведут во рту. И странно
на лице ребенка этот спор
слушать мне. Как вкусен он и сладок,
безымянный. И под нёбом рта
вместо слов теперь струятся клады,
сбросив плоть и смерть во рту найдя.
Кто дерзнул бы яблоком назвать
эту сладость, плотную вначале,
и потом пролившуюся в дали
вкуса? Кто бы смог её унять,
смесь земли и солнца, как? откуда? —
Опыт, чувство, радость, — чудо! чудо!
«Если ты не можешь твоими делами и твоим искусством понравиться всем, понравься немногим. Нравиться многим — зло» — Шиллер
Именно Густав Климт стал идейным вдохновителем австрийского модерна. В конце 19 века он был уже известным и весьма преуспевающим художником, имеющим «Золотой крест» за заслуги в искусстве и звание почётного члена Мюнхенского и Венского университетов. Однако традиционная живопись ему уже изрядно наскучила. Окончательный отход Климта от академизма начался в 1984, когда ему и его коллеге Францу Матчу предложили расписать Большой зал Венского университета. Дуэт довольно быстро распался — художникам не удалось договориться о единой стилистике оформления. В итоге Матч от заказа отказался и Климт в одиночестве закончил работу. Им были написаны три картины — «Философия», «Медицина» и «Юриспруденция», получившие название «факультетские».
«Философия» была выставлена в 1900 году на выставке Сецессиона, вот тут-то и разразился скандал. Восемьдесят семь профессоров университета обвинили Климта в том, что он «выражает неясные идеи c помощью неопределённых форм», и обратились в Министерство образования с требованием забрать у него заказ. Дело было в том, что Климт посмел изобразить не прогрессивную сторону науки, а тёмную, теневую. «Философия» не просвещала, а заводила людей в аллегорический туман, «Медицина» вместо исцеления равнодушно отворачивалась от толпы умирающих, а «Юриспруденция» не защищала от несправедливости, а безжалостно обрушивалась на человека-жертву в лице трёх злобных фурий. И все это было сдобрено изрядной долей чувственности и откровенного эротизма. Кстати, в этом же 1900-м году «Философия» удостоилась золотой медали на Всемирной выставке в Париже. В итоге, картины-аллегории не были выставлены в Университете, их купил известный меценат Август Ледерер. К сожалению, его коллекция была безвозвратно утеряна, сгорев во дворце Иммерхоф в 1945 году. Остались только разрозненные предварительные наброски, черно-белые снимки трёх картин плохого качества и одна цветная фотография Гигеи из «Медицины», поражающая мощью и себе представить, насколько оглушительное впечатление производили утерянные полотна!
С этих пор Климт начал писать только то, что ему было интересно и в той самой манере, которая заставляла обывателей и конформистов с пеной у рта кричать о вульгарности, эпатаже и порнографии. Программная «Голая правда» (Обнажённая истина) стала очередным вызовом немецкому пуританству и моралите. Рыжеволосая женщина, нарочито чувственная и бесстыдная, олицетворяла пламя, обнажающее непрекрытую истину, обычно прикрываемую ложью, лицемерием и притворством. Надпись на картине гласила: «Правда — это огонь. Огонь освещающий и испепеляющий». Полотно вызвало яростные споры, от художника потребовали умерить пыл, пригрозив финансовым вакуумом, проще говоря, отсутствием заказов.
Однако не тут-то было. Чем больше разгневанные и раздосадованные мужчины старались загнать в жёсткие рамки пылкую, обнажающую самую суть жизни, кисть Климта, тем больше женщины восхищались и боготворили талант художника. Так была создана знаменитая «Галерея жён», запечатлевшая супруг местных банкиров и промышленников. Написанный мастером портрет превращал самую заурядную Грэтхен в воплощение Анимы, вечной женственности, манящей и недостижимой. Он видел в этих женщинах нечто такое, что невозможно было объяснить словами — неиссякаемый источник любви и тайны. При этом портретное сходство с моделью было практически фотографическим. За каждый портрет Климт получал кругленькую сумму, что позволяло ему не только не зависеть от официальной точки зрения на его живопись, а с успехом продолжать свои смелые поиски.
До 1905 года Климт оставался на посту главы Венского Сецессиона и продолжал изощрённо поддразнивать и искушать консервативную публику своими экстравагантными работами. На одной из его выставок известный коллекционер граф Ласкоронски, причитая: «Какой ужас!», выбежал из зала, а некоторые, особо рьяные ненавистники, выдвигали предложения судить Климта за аморальность, выслать из страны за непристойное поведение и даже кастрировать за извращённую сексуальность. Кажется, что художнику эта реакция напыщенно добропорядочных сограждан доставляла некоторое удовольствие, и он продолжал волновать закосневшие в жёстких рамках пуританской морали умы и души. Очередное полотно Климта, названное «Моим критикам», ясно продемонстрировало его отношение к нападкам и хуле — передний план картины занимал роскошный женский зад. После выставки картине дали менее провокационное название «Золотые рыбки».
Однако в 1905 году Климт не только потерял всякий интерес к баталиям вокруг «непристойной эротичности» его работ, но и разошёлся во взглядах на искусство с представителями Венского Сецессиона. Он оставил пост главы общества, основал Союз австрийских художников и, вдохновлённый византийскими мозаиками, круто изменил свою творческую манеру, положив начало прославленному «Золотому периоду» Густава Климта. Вот и пригодились полученные им в юности навыки ювелира! Теперь портреты Климта больше похожи на иконы в роскошных золотых окладах. В тончайших переплетениях золотых нитей делаются неразличимыми несущественные детали, мерцающий золотой орнамент поглощает детали интерьера, одежду, гипнотически притягивая к себе взгляд зрителя. А из этого переливающегося великолепия проступают женское лицо, запечатлённое с безупречной, почти фотографической, точностью и прихотливая, нервная линия рук модели. Натурализм и эротичность живой плоти усмиряются византийской роскошью мозаичной плоскости окружающего пространства.
Густав Климт, пожалуй, один из немногих художников начала 20 века, кто не оставил автопортрета. В написанном им «Комментарии на несуществующий автопортрет» есть такие слова: «Меня гораздо меньше интересую я сам в качестве предмета картины, чем другие люди, прежде всего женщины… Во мне нет ничего особенного. Я художник, пишущий день за днём с утра до ночи… Кто хочет что-нибудь обо мне знать… должен внимательно рассмотреть мои картины». Густав Климт вглядывался в женщин, как в зеркало, извлекая из каждого увиденного им лица черты своей собственной души.
В его живописи и графике ярко прослеживаются характерные черты сецессионстиля — мозаичная многоцветность и изощрённая орнаментальность, сочетающиеся с геометрической ясностью рисунка. Он одним из первых нашёл ход, позволяющий визуально изобразить эффект «чистого движения», бесконечные метаморфозы всего и вся и перетекание друг в друга различных видов энергии — весьма популярную в то время тему. Металлические и перламутровые вставки, аппликации из фольги и мозаики, органично включённые в живописное полотно, «выплёскивание» изображения за пределы холста, на раму — воплощают собой знаменитый принцип пластической непрерывности, ставший визитной карточкой Климта. Художник внёс заметные изменения и в традиционное построение композиции, центром которой стали не лица и фигуры персонажей сюжета, а спирали и волны — детали драпировок, орнаменты, иероглифы и знаки. Эти новые художественные приёмы порождают абсолютно иное восприятие изображения — на картинах Климта запечатлены не конкретное событие, точка в пространстве или момент времени, а вечное, непрекращающееся движение всего и вся, перетекание материи из одной формы в другую, вращение колеса бытия, не останавливающееся ни на одно мгновение. Рождение, расцвет, угасание, умирание и снова рождение…
Густав Климт скончался в зените славы 6 февраля 1918 года. Его работы с непреходящим успехом продавались и после смерти автора, постоянно возрастая в цене. К середине ХХ века все знаковые полотна осели в государственных галереях.
Однако, скандальная слава, бушующая когда-то вокруг полотен художника, не угасла, вспыхнув с новой силой, правда уже совсем по другому поводу. В 2003 году мировой арт-рынок потрясло небывалое сообщение — Американский суд принял в производство заявление гражданки США Марии Альтман против Австрийской республики. 76-летняя истица требовала передать ей пять полотен Густава Климта, хранящихся в Австрийской галерее и принадлежавшие ей по праву наследства. Событие получило небывалую огласку из-за того, что среди спорных картин была жемчужина Венского Сецессиона — австрийская Мона Лиза, «Портрет Адель Блох-Бауэр», написанный Климтом в 1907 году. Мадам Альтман ни в какую не соглашалась уступить картины австрийскому правительству, несмотря на предложенную ей баснословную сумму в 100, а затем и в 200 миллионов долларов. Она потребовала не много ни мало 300 миллионов, и в 2006 году канцлер Австрии был вынужден официально объявить о прекращении переговоров и отказе государства от приоритетного права выкупа, в результате чего 5 полотен австрийского живописца покинули Вену и отправились за океан.
Ей богу, я бы никогда не позволила себе назвать наследницу меркантильной, если бы меньше чем через полгода она не продала австрийскую Мону Лизу известному филантропу Рональду Лаудеру, выложившему за полотно $135 миллионов. Таким образом портрет кисти Густава Климта стал самым дорогим на тот момент полотном, побив рекорд в $104 млн, установленный в 2004-м «Мальчиком с трубкой» Пабло Пикассо.
Так что судьба, в некотором роде, сыграла с живописцем злую шутку. Слова Шиллера, выбранные Климтом своим девизом: «Если ты не можешь твоими делами и твоим искусством понравиться всем, понравься немногим. Нравиться многим — зло», теперь не особо относятся к творчеству самого Климта. Сегодня он один из самых растиражированных художников 20 века, принты с изображениями его картин можно встретить где угодно — на чашках, плошках, бижутерии, аксессуарах, постельном белье, обоях, обложках книг, ковриках для мыши и чехлах для всего и вся.
Источник
